|
Спускаясь в метро, я окунаюсь в
другой мир, в котором мои проблемы и печали уходят на второй план. Здесь я
пытаюсь проникнуть как можно глубже в чужие мысли и думы. Заманчивая игра:
читать эмоции, написанные на лицах людей
и разгадывать смысл каждого взора, вздоха,
малейшего подергивания бровью, движения пальцев, постукивания ногой, а порой
смысл полного бездействия, в котором о
жизни человека говорит лишь вздрагивающая
грудь и глаза, но часто и они холодны…
Вот молодая пара. Они счастливы… Девушка
положила свою маленькую головку на мужественное плечо возлюбленного, но не
оттого, что на нее навалилась усталость, ей просто хочется быть ближе к нему
каждой частичкой своего хрупкого тельца. Он крепко сжал ее ручку, и кажется,
что сейчас, вот-вот, она рассыплется, как хрусталь, и разлетится во все
стороны. Их души не мчатся в лабиринтах метро среди толпы, им нужен воздух и
простор: они парят в небесах, пронизывая нежный зефир облаков, пышных и
воздушных… Влюбленные не произнесли ни слова, ведь их глаза, когда встречаются
взорами, несут больше любви, чем любая ода, восхваляющая и прославляющая это
внеземное чувство… Вечер, и они стремятся провести его вдвоем, гуляя по ночному
Петербургу. Это будет незабываемый вечер.
Напротив меня сидит еще один участник
игры… Мужчина лет сорока, уже седовласый, под глазами огромные мешки, будто в
них заточены все слезы, которые когда-то он хотел выплакать, но не смог, рот
ухмылкой, саркастической и безразличной. Но овал его лица довольно четкий и
острый, щеки впалые, кожа желтоватого оттенка, куртка распахнута, словно
говорит за своего хозяина: «Вот я! Возьмите меня! Если кому нужен…» Мужчина
уложил тяжелую голову на спинку своего места, и его глаза застыли, смотря на
лампу, которая периодически мерцает, нарушая весь строй и порядок,
установленный и охраняемый другими служителями света… Она не похожа на своих
близнецов, и этим привлекла внимание мужчины. Он едет с работы, однообразной и
скучной, а его душа и ум требуют творчества и свободы мысли. Он устал от
вечного дежавю, которым наполнена его жизнь. Неужто она кончена? Да,
самоубийство души, томившейся в груди мужчины, уже произошло, когда он смирился
с судьбой… Он едет домой, а завтра день повторится вновь…
- Молодой человек, подвиньтесь, пожалуйста.
- Да… Конечно…
Рядом со мной усаживается женщина,
совсем юная лицом, с малышом на руках… В ее глазах отражается вся любовь к
маленькому существу, которое мило уложило свою головку на грудь матери и уснуло
под колыбельную ее сердца. Младенец свернул пальчики в кулачок и тихо сопит. А
его мама почти не дышит, боясь потревожить сон сына колыханием своего тела, и
лишь иногда делает глубокий вздох, наполняя легкие запахом родственной
половинки, которая требует материнской заботы и любви… Женщина наблюдает только
за малышом, все вокруг не имеет смысла для нее. Но улыбка, не сходящая с
обворожительного лица, освещает каждого человека, сидящего в вагоне метро, лишь
холодный душой человек не может почувствовать счастья, витающего среди
пассажиров и ласкающего их… Все с детским умилением наблюдают за малейшими
движениями младенца… А кем он станет в будущем, каким человеком?
Он может вырасти в сильного
молодого мужчину, душа которого проломит стены, возвышаясь к небу, а тело
обласкает с ангельской нежностью любимую женщину… А может стать тщедушным
могильщиком своего сердца и жить разумом, озлобленным и нервным без его голоса,
стучащего из груди… И все в его жизни решит характер, который нельзя изменить,
даже если приложить нечеловеческие усилия, а можно только откорректировать…
Девушка с малышом встает и выходит
из вагона, я провожаю ее взглядом, и кажется, что мои ноги сейчас сорвутся с
места и пойдут за ней… Покинул игру мой фаворит.
Мои глаза бегают по пассажирам, ища
лица с игрой эмоций, ища в них поддержку… Мне в душу закрадываются пустота и
тревога от проблем, которые вернутся ко мне наверху и которые уже спускаются за
мной под землю…
И тут я замечаю обычную и давно
приевшуюся фразу на окне вагона: «Места для пассажиров с детьми и инвалидов».
Но они для физических инвалидов, а почему не существует в метро мест для
инвалидов душой, а не телом? Мест для людей, у которых душа ноет и страдает,
разрываясь от боли, ведь такие люди самые беззащитные
и уязвимые в мире, где ложь уложила на лопатки
правду; где страхи окружили крепость веры и надежды; где мечты рассыпаются под
тяжестью реальности; где любовь - ширма, а не чувство, дарованное людям с
небес; где сердце в кандалах и на привязи у разума… Люди с душой нуждаются в
защите, они как дети в мире великанов. Они еще не марионетки в театре жизни… А
кто в нем я?
На меня с диким любопытством
смотрит девушка, будто я в клетке зоопарка, а она первый раз пришла взглянуть
на жителей природы. Но, вдруг осознав, что я заметил ее взгляд и намеренно с таким
же любопытством гляжу на нее, она смущенно опустила глаза. Она погрузилась в
мир фантазий и иллюзий, описанных в книге, согретой теплом ее рук. Все эмоции
от прочитанного девушка не прячет в себе, а, сама того не подозревая, выдает их
в своих движениях, и на лице можно угадать события, происходящие с героями
романа… Мимолетные подергивания бровью, когда она удивлена поворотом сюжета;
ухмылки, когда ее любимый герой разбил словом своего противника; постукивания
пальцами по обложке книги, когда наступает развязка действа или диалога; щеки
мгновенно заливаются краской, когда ей стыдно за поступок вымышленного героя.
Она живет миром романа, отрешившись от реальности на короткий миг… Но, выйдя из
метро, она должна забыть об этом мире, иначе реальность раздавит ее.
Книги учат жить, пытаясь
предостеречь людей от ошибок на их пути, но ни в коем случае они не существуют,
чтобы жить в них. Книги
- не
альтернатива жизни… Это учебники и пособия по ней, изданные светлыми умами
человечества для людей.
Мой взгляд останавливается на
пожилой паре. Старушка прямым взором, в котором невозможно прочитать ни одной
эмоции, смотрит сквозь стекло. Ее редкие седые волосы уложены аккуратной
челкой. Кожа лица обвисла, и картина была бы не из приятных, если бы не свет,
который излучается из нее. Тело на ней старо, а вот душа молода и счастлива. И
это счастье передается ее герою. Он так же стар, глаза его говорят о пережитом
и увиденном на жизненном пути: страдания и смерти неповинных людей, высокая
любовь, разбивающая препятствия. Они похожи на молодую пару, лишь время изрядно
потрепало их тела, которые в неравном бою с ним охраняют души и которые вот-вот
сдадут крепость, погибнув от лезвия меча безжалостного времени…
Наша, человеческая, жизнь, словно
поезд… Он мчится, порой проезжая станции… И как трудно не быть его пассажиром,
который может лишь нажать на стоп-кран, но поезд вскоре снова придет в
движение…
|
